О цифровизации в России. Часть 2

ua3ndx


С нами с: 2014-07-04
Посты: 346
Кострома
 

2021-09-04 on 08:37
Коллеги и друзья, а как идёт пресловутая цифровизация медицины в ваших родных ЛПУ, то есть госпиталях, больницах, поликлиниках и медсанчастях нашей необъятной родины? Уже закончилась – или ещё и не начиналась?

Ну так вот, в продолжение темы 2009—2013 годов: когда меня, как единственного штатного рентгенолога госпиталя, уже проученного по маммологии-маммографии (да ещё и завотделением!), отправили учиться в Москву на это чудо техники под названием «Электромаммограф-РС», хотя и всего на пару дней, то было уже поздно разбираться с тем, куда меня собственно угораздило... Поэтому дошло до меня только через месяц, когда начались массовые профосмотры женщин, что:

а) прибор этот отнюдь не революционный, и отнюдь не наш – учитывая американскую лицензию и патент от 1998 года; то есть наши американские друзья поигрались в него – и вовремя отказались, сохранив лишь авторские права (ибо для америкосов это святое);
б) прибор этот имеет крайне мало отношения к классической медицине, к которой мы все привыкли, ибо основан он на методике Фолля: измерение потенциалов, а точнее – проводимости тканей организма в биологически-активных точках, которая так и не получила признания среди врачей – кроме откровенной иронии и сарказма;
в) ещё лет 10—15 назад все столбы пестрели от предложений самостийных медицинских кабинетов на эту тему, типо: «быстрая, неинвазивная и безболезненная диагностика всего организма»; называли это тогда как угодно, включая «биорезонансную диагностику», то есть даже единого названия не существовало;
г) как я понимаю, официальной лицензии на медицинскую деятельность у них не было никогда, поэтому вся эта партизанщина чистейшей воды сводилась исключительно к навяливанию пациентам БАДов – пищевых добавок (понятий нутрицевтики и парафармацевтики тогда ещё не было), но тут всё и так понятно;
д) сотрудники Медтехники категорически отказались брать этот прибор на баланс и обслуживание, назвав его «антинаучным», но нашу главврачиху это ни грамма не смутило – и процесс диагностики пошёл!

Вот так я и начал работать, совмещая обязанности маммолога без Ro-маммографа (как министра без портфеля) и штатного шамана Областного госпиталя ветеранов – правда, без бубна, чтобы не быть уже окончательно антинаучным! А всего через пару месяцев, осенью 2009 года, начались мои командировки по городам и весям нашей области, согласно президентской программе «Здоровье» по обследованию работающих женщин. Лирическое отступление: вы помните юмористическую передачу «6 кадров», где два главных героя, разыгрывая из себя врачей на подобном же профосмотре, сначала прислонили женщину к прозрачной перегородке (через которую было прекрасно видно все её прелести), и дружно взялись за свои смартфоны? А потом сказали пациентке, что её снимки сейчас будут обработаны современным компьютером (показывая на настольный телефон) и предложили перейти к личному «пальцевому» осмотру? Так вот, глядя эту серию, моя супруга чуть не билась в конвульсиях от смеха, лёжа под диваном и зная про мои приключения с этим «Электромаммографом-РС». А я даже не смеялся – ибо занимался этим почти каждый день и в каждой командировке, принимая за день до 50 – 100 женщин и каждой рассказывая о революционных достижениях нашей областной медицины. А особенно – госпиталя инвалидов и ветеранов, но поскольку слово «инвалидов» звучало немного зловеще, то я его как правило выпускал, чтобы женщины не расценивали это как проявление некоего чёрного юмора с моей стороны.

К слову сказать, откровенным мухлежом я не занимался никогда, а потому у каждой пациентки тщательно собирал анамнез, смотрел карту и назначения (естественно – маммографии и УЗИ, если были), а потом уже пальпировал, делал выводы и давал советы. Прибор же этот я включал исключительно ради создания имиджа – этакий чёрный чемоданчик-дипломат, с ноутом и непонятной присоской к нему, с электродами, мигающими огоньками и циферками на ней. Поэтому представление начиналось ещё с момента моего появления в очередной ЦРБ, когда я раскладывал это хозяйство на столе, запускал программу на ноуте. И уже на фоне этого выглядывал в заполненный женщинами и притихший коридор: «Граждане женщины, у кого 4—5 размер и более, просто так заходить хвастаться не обязательно! Я никуда не тороплюсь, посмотрим всех».

Обстановка сразу разряжалась, все улыбались, я священнодействовал, закатав рукава и принимая всех сотрудниц вне очереди; приборчик мигал и пипикал, выдавая при каждом 10-секундном замере некие непонятные 2-мерные графики на дисплее ноута, которые не несли абсолютно никакой смысловой нагрузки. Как я выяснил экспериментальным путём, точно такие же графики он рисовал и при полностью отключенных электродах, что меня не сильно-то удивило. А потому, когда программа на приставке засбоила и ноут перестал её видеть, я просто запускал демо-режим – и ноут услужливо рисовал мне точно такие же графики, как и раньше. Даже ещё более красивые и убедительные, с этаким программно-заложенным разбросом показаний, на всю шкалу – ну красота, да и только!

Понятно, что отремонтировать это хозяйство было совершенно нереально, учитывая не только отношение Медтехники к прибору и его «антинаучность», но и саму программку из одной таблицы и пары графиков (весом всего 300 килобайт), явно сляпанную каким-то самостийным программистом этой фирмы. Ещё до этого сбоя программы на электромаммографе я обследовал жену и дочку, и обеим он показал после аналогичных графиков уровень риска 130—200% (процентов чего именно – я уже не выяснял, ибо из его инструкции понять это было невозможно). Добавлю, что обе они были обследованы на тот момент у серьёзных специалистов и абсолютно здоровы! Только жена заявила, что она должна бы уже два раза помереть, согласно показаниям прибора, и потому дальше разговор пошёл как в том старом еврейском анекдоте: «Как вы себя чувствуете, дядя Абрам? – Не дождётесь!!»

Надо признаться, что по области я пользовался в те годы приличной популярностью, ибо в одних и тех же городах бывал по нескольку раз и уже практически имел постоянную клиентуру. Причём окончательным шарлатаном я себя отнюдь не считал, поскольку многие сельские жительницы вообще не видели живьём маммолога и понятия не имели о приёмах самообследования и т.д. По крайней мере, я их просвещал, вёл разговоры «по душам» и даже отвечал на некоторые интимные вопросы – в пределах, как говорится, своих познаний, фантазии и лёгкой испорченности… Но понятно, что в сравнении с проблемами нашей российской глубинки – поголовно пьющие мужики, отсутствие нормальной медицины и наплевательское отношение к своему здоровью, – все шаманские выходки со своей аппаратурой особым грехом я не считал.

Зато вечером были посиделки в кабинете главврача ЦРБ за рюмкой чаю и карточный пасьянс на ещё не остывшем ноутбуке после дневной нагрузки (для чего он, видимо, и был нужен к этой приставке). Зато потом, когда чай кончался – гонки по ночному городу на его председательском газике, да так лихо, что все припозднившиеся автолюбители шарахались метров за 500 на обочину, даже без мигалок, зная стиль и характер вождения их главного доктора. А особенно в ночную смену! Естественно, ремней безопасности в его машине не было, поэтому я держался всеми конечностями за интерьер салона и напоминал сам себе человека с картины Леонардо да Винчи. Потом партия в бильярд у его знакомого, где я успешно продул все партии (кстати, играя первый раз в жизни), зато заработал себе тем самым лишние очки и лишних пациентов к договору на медосмотр – собственно, на них мы и играли. А учеником я оказался хоть бестолковым, но зато благодарным.

Потом была «дозаправка» в местной круглосуточной кафешке, по дороге обратно в больницу, где мы встретили дежурного хирурга с докладом, что поступили два пациента, перевернувшиеся из соседней деревни на «Жигуле». Машина в канаве, вдребезги, у пассажира перелом ключицы, у водителя – сотрясение головы (видимо, без участия мозга, как добавил хирург). Жалко, что им не встретился наш доктор по дороге, тогда наверняка бы вели себя аккуратней. Но, как говорится, голова – не попа, завязал и лежи. А уж тем более, без мозгов.

Короче говоря, нашей главврачихе после каждой такой командировки я исправно привозил договора на несколько десятков тысяч рублей (честно получая с этой суммы свои 30% платных в итоге), ибо обследование каждой пациентки стоило около 250 рублей. Но однажды её переклинило – видимо, КГБ очередной раз подсуропил со своим «всевидящим оком» – и она решила, что сей маммограф должен быть обязательно сертифицирован. Как я до этого работал почти 4 года, без сертификата на это творение г-на Фолля, история умалчивает. А педалировать эту тему я не стал – учитывая тот факт, что уже давно возил с собой этот маммограф ради интерьера, запуская его исключительно в демо-режиме (о чём написал чуть ранее), или поиграть в карты. В Медтехнике инженеры сделали круглые глаза и честно заявили, что сертифицировать это чудо техники с американским патентом они не могут, и даже нормативных документов на этот счёт не имеют. Да ещё, как я понял, перекрестились левой пяткой, что не взялись ранее его ремонтировать и обслуживать. Тут коса на камень нашла окончательно, пара моих ближайших командировок по области были отменены высочайшим указом, на чём наш госпиталь потерял чистыми около 40.000 рублей – но понятно, что приказы КГБ не обсуждаются. Даже мысленные, и даже в ущерб себе самому!

В итоге: через пару-другую месяцев я перешёл на заведование в Окружной военно-клинический госпиталь, и эта проблема с командировками волновать меня перестала.

Но зато есть выводы в отношении основной темы статьи.
Первое: как известно, кто в армии служил – тот в цирке не смеётся. Это я вам ответственно говорю, будучи в недавнем прошлом главным шаманом от лучевой диагностики Областного госпиталя ветеранов.

Второе: пока эта ситуация педалируется самим государством, когда БАДы и откровенно-партизанские методы чуть ли не опережают развитие обычной медицины, появление подобных приборов парамедицинского характера вполне обычно и предсказуемо. Понятно, что всё это густо замешано либо на откровенном мошенничестве (где крутятся большие деньги), либо на откровенном шизо – причём различить их подчас невозможно. Например, ничто не помешало главврачихе из ветеранского госпиталя сначала внедрить нелицензированный в России метод диагностики – а потом потребовать его официальной сертификации. Ну и кто ей доктор после этого? Хотя, видимо, благодаря именно таким личностям с душевной паралогией и делают большой бизнес в нашей стране.

Третье: насколько я знаю, ещё весной 2011 года МИБС в Костроме вели переговоры с начальством ветеранского госпиталя, с просьбой выделить им территорию для организации там своего центра. При этом не за так, естественно, а обещая оплату аренды и огромные льготы для сотрудников госпиталя и их родственников. Но поскольку главная, как видно, считала госпиталь своей вотчиной, то появление лишних людей и «конкурирующей организации» (по выражению О.Бендера) с их интернетами, скайпами и всякими там магнитными полями было расценено чуть ли не как вмешательство в её личную жизнь. Короче, идея не прошла: МИБСы организовались на территории Областной больницы, а мы остались с вышеупомянутым электромаммографом и аппаратурой 90-х—00-х годов, зато без этой сомнительной цифровизации.

Ну что, будем лечиться дальше, или само пройдёт?
Продолжение следует… А.Копенкин, врач-рентгенолог